[Хогг]

Эпичная история, которую я буду писать всю свою жизнь х) Названия пока нет. Все придумано мной, все честно.


Ночь окутала окрестности своим темным одеялом плотно и уютно. Звезды мерцали где-то в бесконечной вышине тихими белыми точками.
В воздухе витала характерная свежесть.
Вдали вскрикивали птицы, стрекотали сверчки, шуршали животные.
Но они не беспокоили двух спутников, что развели костер среди высоченных стволов деревьев.
Костер отбрасывал свой мягкий теплый свет на их лица. Один путешественник был отстранен и спокоен, будто само время. Он боком лежал на толстом покрывале, склонив лицо на две ладони, как обычно делают спящие люди. Но пронзительно голубые глаза были открыты и с невыразимой ленью взирали на танцующие языки пламени, среди которых изредка рождались яркие искры, взлетающие к звездам.
Человек, сидящий напротив неспокоен. Видно, что он напряжен, спина слишком пряма, брови изломаны у переносицы. Второй путешественник думает тяжелые мысли, изредка беспокойно глядя в невероятные очи своего спутника.
Тот же будто этого не замечает, возможно, ему просто не хватает сил.
События вчерашнего дня протекали скоротечно, слишком быстро и невероятно, так, что спустя некоторое время в них было трудно поверить.
По земле веяло холодом, свежесть ночи пахла одурманивающее сладко.
Эти двое находились перед костром, пытаясь согреться. Но витавшее где-то здесь волнение не желало уходить, напоминая.
Человек, что мучился, пытаясь понять свои будущие намерения, снова кинул взгляд в глаза лежащего рядом спутника, да так и был пленен странным видением.
Глаза лежащего напротив него человека темнели. Натурально. От зрачков будто отходили тонкие волны, которые пытались занять все берега невероятно светлой радужки.
Николас похолодел. Он слышал про многочисленные болезни, что в северных землях ослепляли больной люд. Но они не на севере, да и выглядит это совсем не так.
- Ты… У тебя глаза… - парень шумно выдохнул. Жутковато это все.
- Что же с ними? – спросил спокойно Сэт. Он все так же был заинтересован пляшущими искрами в огне.
- Они почернели, - тихо промолвил Николас.
- Правда? – невероятно, но парень обратил внимание на своего знакомого. Голос стал тише, Сэт действительно хотел узнать ответ.
- Точно, - человек ответил на взгляд и на вопрос.
- Как забавно, - почти прошелестел юноша с правильными чертами лица и выразительными уже черными глазами. Он бледен и похож на аристократа, сошедшего с прекрасного глубокого цветами полотна. Сам тонкий, гибкий, чем-то смахивает на очень красивую женщину. Обсидиановые волосы, на вид жесткие, аккуратно огибают лицо и доходят почти до плеч. На затылке пряди много короче.
- Что это значит? – рискнул Николас. Нутром чуял, что Сэту известна причина сей странной трансформации. Человек опасался, что сам Сэт вообще какое-либо существо, что так любят населять здешние леса. Чего только стоят огромные медведи, со странными узорами на меху, насекомые с кулак и птицы самых разных ярких окрасов. Они все до того разумны, что поражаешься, чего же не разговаривают? Легенды об оборотнях ходили в здешних местах уже более тысячи лет.
- Знаешь старое сказание о Древнем Короле и о Славном Добром Кузнеце? – неожиданно вопросил спутник. Он все так же лежал на своем месте, и внимательно вглядывался в лицо Николаса.
Тот задумался, ведь слышал много доблестных баллад, легенд и даже мифов. Но вот об этом сказании совершенно ничего. Покачал головой.
- Тогда я тебе ее расскажу, - промолвил Сэт. У него глубокий и приятный голос. Кажется, в нем все было глубоким, имело смысл: цвет волос, взгляд, мимика лица.
- Во времена настолько далекие, что не числятся в летописях, жили во всех землях древние боги, – начал сказитель размеренно, плавно. Николас расслабился, и заворожённо внимал словам.
- Были они выше людей своим естеством. Правили боги людьми. Кто-то из них любил людей, и правил честно и благородно. Бывали те, кто людей совсем не признавал за равных, или признавали лишь жалкими подобиями себя. Те-то и творили деяния злые и корыстные. И никто не мог ничего изменить.
В самых отдаленных северных землях правил Андаарел. Божество скрытное, и очень надменное. Жестоко расправлялся он с неугодными ему.
Пожелал Андаарел себе корону, да такую, чтобы затмевала украшения других богов. И разнесся по его землям слух, гласивший о том, что правителю требуется самый искусный кузнец, который изготовит самое прекрасное украшение. Прознали об этом другие божества, и стало завидно им. Не могли позволить они затмить себя.
На зов правителя откликнулся не молодой тогда кузней Мэркель. Любил он свое дело, работал искусно и правильно.
Ковал он корону пять дней и пять ночей. Все шло своим ходом и Мэркель закончил дело. Вещь получилась знатная, добротная, линии изгибов четкие, изящные. Положил кузнец корону в резную шкатулку из красного дерева, да и пошел спать, ибо дело делалось ночью.
Под покровом тьмы пробрался в дом Мэркеля человек, нанятый правителем чужих земель, и подложил в шкатулку другую, кривую и неказистую, а сам оригинал забрал с собой.
Утром отнес Мэркель шкатулку во дворец и смиренно преподнес ее слуге Андаарела. Сам Андаарел, видя дар, страшно разгневался. Велел другому кузнецу изготовить клеймо.
Кузнец тот изготовил его форме символа этих земель, в форме круга, внутри которого был круг поменьше. От большого к маленькому тянулось множество тонких нитей. Клеймо то было темно – фиолетового цвета, и оставляло после себя того же оттенка рисунок.
Привели Мэркеля во дворец стражники и усадили на стул. Приковали его цепями, чтобы двигаться не мог. Был там и кузнец с клеймом. Накалил он его огнем из очага, и потемнело оно до цвета ночи.
Выжгли тогда глаза Мэркелю за невежество. Выжгли зрачки точно. И ослеп бедный кузнец.
Молва о чудесном украшении правителя западных земель разносила быстро, как чума теплым деньком. Многие мастера кузнечного дела узнавали работу Мэркеля, мужчина этот был известен даже за пределами своей страны. Но сам кузнец не держал зла на своего правителя, так же, как не держал зла на на того, кто украл корону.
В знак этого, мужчина посвятил остаток своих лет на поиски способа разоблачить злой план чужеземного владыки, и вернуть похищенное. У Мэркеля это получилось, когда уже стал старым и немощным стариком. Вернул он обещанную много лет назад корону Андаарелу.
У Мэркеля из-за клейма были черные глаза, и это было знаком всепрощения. Спустя множество недель все узнали правду, невиновен был он.
Правителей всех земель стали называть королями. Даже спустя тысячи лет, когда боги исчезли, и люди взошли на трон.
Сэт перестал говорить и улегся на спину. На профиль его лица отбрасывало свой свет пламя, медленно поглощающее дрова. Звезд на небе все же так много нынче, как только их небо выдерживает.
Николас же задумался. У этого парня крепкое телосложение и высокий рост. Короткие, немного отросшие светлые волосы украшают его голову. Зеленые очи с золотистой короной вокруг зрачка всегда смотрят с живым интересом. Мимика лица подвижная, ясно выражающая, о чем думает этот человек.
- На что ты намекаешь, рассказывая мне это? – все же спросил Николас. Он явно расслабился, так на него повлияло то ли сказание, то ли чудный голос сказителя.
- Недалеко от нас находится Белый монастырь. Тамошние монахи исповедуют всепрощение и бесконечную доброту, - казалось, будто Сет слегка улыбнулся обветренными губами, - всю свою жизнь они стараются жить достойно, растить в своих сердцах благоразумие, и ни на кого не держать зла. В том монастыре все знают историю про Кузнеца и Короля, - он на минуту остановился, любуясь безмятежным ночным сводом. Николас отметил, что ничего не знает про Белый монастырь, но название его что-то будоражит в памяти.
- Так вот, идеалом человека там считается тот, у кого глаза чернее ночи, - Сет медленно потянулся на своем покрывале, - Это знак очищения души от удушливой зависти и черной заглатывающей ненависти – парень закрыл глаза.
Николас с наслаждением вдохнул сладковатый свежий воздух, и в который раз посмотрел на своего спутника, да как-то с другой стороны. Понимая, что Сет вроде как уже спит, парень медленно откинулся на свое покрывало. И снилась ему тысяча кузней, в свете огней которых работали мужчины суровые и мужественные.